Преппи против плебеев

Летом прошлого года в определенных кругах стоял хай по поводу слова «препстер». Все эти цинично-отрешенные замечания («сначала хипстеры-випстеры, а теперь какие-то еще препстеры») легко при желании гуглятся, но сейчас не об этом.

Стиль мальчиков и девочек, готовящихся к поступлению в один из восьми колледжей Лиги Плюща (это собственно определение preppy), впервые вошел в моду в восьмидесятых годах прошлого века. Впрочем, известен он был гораздо раньше — с пятидесятых. Написанная Джонатан Робертс и Лизой Бернбак в 1980 году The Official Preppy Handbook пережила, например, сорок два издания. Кстати, потом Робертс напишет сценарий к «Королю льву» (1994), а Бернбак будет консультантом для фильма «Общество мертвых поэтов» (1989).

В русском языке слово «преппи» тоже появилось не вчера. Беглый поиск по Яндекс.Блогам показывает, что впервые в рунете оно было употреблено в октябре 2001 года жж-юзером bagira. В ее открытойзаписи есть пассаж, который превосходно раскрывает старый смысл этого слова. Старый — в смысле до возвращения (или точнее: переиздания) этого тренда в конце нулевых.

«На мой вопрос а что же, собссно, остается в таком случае, она пустилась в самоанализ — что мол она с Аляски, и что ей вседгда хотелось ист-костовского богатого белого мальчика из частной школы (преппи) (а я сижу и думаю — ну что за бред, неужели это она всерьез, ей ведь 24 года, несет какую-то херню)».

***
Сегодня «преппи» — это, например, вещи Brooks Brothers, Ralph Lauren, Vineyard Vines, Lilly Pulitzer, Elizabeth McKay, Lacoste, J. Crew и J. Press. Впрочем, масс-маркетизация стиля привела во многом к размыванию его идеологии и мифа. Проще говоря, сегодня поло, синий блейзер или оксфордскую рубашку может купить и гопник из соседней квартиры.

И тут уже по законам маркетинга включились механизмы поп-культуры. Сериал «Сплетница» (Gossip Girl) о непростой судьбе американских богатых детишек — икона препстеров. Сериал отлично отыграл уже три с половиной сезона (идет с 2007 года), и, несмотря на намеки сценаристов, пока не думает закрываться.

Опять-таки беглый поиск ВКонтакте показывает, что сериалу Gossip Girl посвящено более полутора тысяч групп, в самой многочисленной из которых сто тридцать восемь тысяч человек. Понятно, что в большинстве своем это старшеклассницы из-под какого-нибудь Череповца, между каждой из которых и Лигой Плюща (и даже просто одеждой Lacoste, например) тысячи километров в прямом и переносном смысле, но это-то и интересно.

***
Давайте без криков: мы живем в плебейской стране с не то что бы нарушенным, а с раздолбанным в мелкие кусочки эстетическим компасом. Еще недавно даже интеллигентское жилище повсеместно было украшено коврами на стенах и пыльными сервизами в югославских стенках — трагикомичная ярмарка тщеславия за высоким забором нищеты.

Знаете, я совсем не монархист и к наследственному дворянству отношусь скептически — уж больно быстро оно скатывается к декаданс. Но недавно за просмотром «Король говорит» (King’s Speech) я поймал себя на мысли, что невольно восхищаюсь манерами королевских особ. Это фантик, который выражает в себе всю конфету, если вы понимаете, о чем я.

В России последним сопоставимым поколением нового дворянства были ровесники Владимира Набокова. Сам же Владимир Владимирович, учившийся в Кембридже, в известном смысле может считаться главным русским преппи.

Как это часто бывает с западными метатрендами, в русских реалиях их зерно падает на совсем другую социокультурную матрицу. Если «хипстер» — это желание порядочного и неубогого мещанства, «випстер» — гламурный аналог американской мечты, то «препстер» — это, прежде всего, эстетика аристократии. И пусть она коснется всех — и моего бывшего однокурсника из МГИМО, уехавшего учиться в Бостон, и купившего блейзер гопника, и девочку из-под Череповца с ее Gossip Girl. Станет лучше — поверьте.